Этот материал был запланирован к публикации еще в прошлом году: именно тогда автор и его сокурсники отметили пятидесятую годовщину своего выпуска. Однако в стране и в университете произошло очень много событий, о которых "Киевский политехник" должен был сообщать если и не сразу, но как можно более оперативно. Поэтому редакция почти не печатала материалов, посвященных вещам пусть и интересным, но не таким злободневным – такие уж сейчас времена. Но эти воспоминания никого наверняка не оставят равнодушными. Особенно, если учесть, что в 2023 году КПИ им. Игоря Сикорского будет отмечать свой 125-летний юбилей, и период, о котором рассказывает автор, – это немаловажная часть истории университета. Потому, уверены, читатели охотно погрузятся в атмосферу, в которой жили киевские политехники далеких уже 60-х годов прошлого века.
GAUDEAMUS!
(воспоминания студента КПИ 60-х)
Gaudeamus!
Как радостно слышно это слово. В нем – привкус молодости, когда каждый день как в мае! Считается, что латинские строки студенческого гимна Gaudeamus составили ваганты или минезингеры, волефлюбные рыцари средневековья, для которых Сорбона, Гейдельберг и другие центры европейского образования были и центрами свободы.
Gaudeamus – это гимн молодости, а молодость, как и первую любовь, не забыть никогда!
Золотая осень нашей жизни, студентов 60-х годов, совпала со знаменитым юбилеем кафедры акустики (ныне – кафедра акустических и мультимедийных электронных систем ФЭЛ), которой осенью 2021-го исполнилось 85 лет. На кафедральном сайте (https://ames.kpi.ua) каждый может узнать количество лауреатов Государственных премий СССР и Украины, докторов и кандидатов наук, которых подготовили там в течение последних десятилетий. Но рассказ мой совсем о другом – о незабываемых 60-х годах, когда мы учились в аудиториях радиокорпуса (ныне – 12-й корпус), где находилась наша альма-матер.
Киев 60-х и его легенды
Голоса прошлого до сих пор смущают нас и напоминают о временах незабываемых, когда по улицам самого привлекательного в мире города Киева бродили личности легендарные.
Возле консерватории на улице Карла Маркса (ныне – Архитектора Городецкого) можно было встретить Николая Яковченко с гитарой и милым собачкой Фанфаном.
Замечали на Крещатике и Виктора Некрасова – еще одну легенду старого Киева. Направлялся он, как правило, к Андреевскому спуску, к дому Турбиных. Именно Некрасов открыл его для нас, киевлян. Жила там Ирина Кончаковская, внучка инженера Василия Листовничего, домовладельца, ставшего прототипом Василисы – одного из героев булгаковского романа "Белая гвардия" и пьесы "Дни Турбиных".
Киев 60-х годов ХХ века по сравнению с современным был достаточно молодым: ему тогда не было и 1500 лет. По сравнению с нынешним он выглядел несколько провинциально, но уютно.
Киевскому метрополитену еще не исполнилось и 10 лет. На Майдане Незалежности (тогда – площади Калинина) еще не стояли помпезные сооружения "времени Омельченка", однако была большая клумба, которую объезжали троллейбусы, – здесь была конечная остановка маршрутов № 4, 16 и 18.
Борщаговской еще не ходил скоростной трамвай, а границы студенческого городка КПИ начинались от Брест-Литовского проспекта (теперь – проспект Победы) и заканчивались улицей Политехнической. Поэтому напротив аудиторных корпусов стояли не институтские здания, а скромные усадьбы частного сектора и продуктовый магазин, который студенты называли "Драный рубль" – цены в нем были вполне демократичными.
Храм науки
С волнением входили мы в корпус нашего факультета. Кафедра приветливо встретила нас, молодых студентов электроакустического факультета: ей исполнилось в то время всего 30 лет!
Молодость кафедры каким-то образом влияла на всех.
Наши преподаватели, недавние студенты, понимали нас с полуслова. Лишь со временем осознаешь, какое это было нам счастье общаться с ними!
В кафедральных коридорах – портреты корифеев отечественной акустики – Л.Д. Розенберга, С.Н.Ржевкина, А.А.Харкевича, В.В. Фурдуева, В.М. Тюлина, И.И.Клюкина и А.В.Римского-Корсакова (внука выдающегося композитора, автора многих шедевров классической музыки). Впоследствии мы узнали о них по лекционным курсам акустики и даже использовали в обучении и работе их труды.
И с живым классиком акустики – заведующим кафедрой, профессором М.И. Карновским, у нас было счастье наглядно общаться на лекциях и в кафедральных лабораториях. Хорошо помню его лекции. Как дирижер, растирает он кисти рук в начале, осматривает аудиторию, пристально вглядываясь в наши лица и излучая тепло и шарм истинного интеллигента. Лекции М.И. Карновского – это была квинтэссенция всего, что накопила к тому времени акустика, – не только отечественная, но и мировая. В них заключались результаты его многолетних научных поисков и философских размышлений об эволюции гидроакустики от Леонардо да Винчи до настоящего времени.
Храм науки – это почти Галактика со своими созвездиями и звездами. Среди звезд первой величины – Борис Михайлович Бескоровайный. Его манеры изысканны, галстук всегда без морщин – настоящий лорд кафедры акустики. На его британский профиль влюбленно смотрят наши девушки. Наряду с ним немало и других ярких личностей. Это ироничный Борис Иванович Шоцкий и молчаливый Витольд Савич Горбенко, задумчивый Игорь Леонидович Обозненко и смеющийся Николай Антонович Миронов. Все они – из поколения 60-х, воспитанного в эпоху "хрущевской оттепели" на песнях Булата Окуджавы, поэзии Евгения Евтушенка и Беллы Ахмадулиной. Они – физики, словно сошедшие с популярной в те времена киноленты Михаила Ромма "9 дней одного года".
Не отстают от них и студенты электроакустического факультета. Торопятся на лекции и в лаборатории, успевают встречаться с девушками и активно сотрудничать со Студенческим научным обществом. На счету Общества – многочисленные победы на конкурсах студенческих научных трудов, в том числе две золотые медали от Министерства высшего образования СССР за лучший студенческий труд – Леонида Красного, 1965 года, и Аркадия Продеуса, 1971 года (научный руководитель – В.А. Геранин), и диплом I степени от Министерства высшего образования УССР 1970-го Владимира Скринченка (научный руководитель – И.Л. Обозненко).
В бассейне лабораторного корпуса вместе со студентами колдует над моделями американских подлодок молодой кандидат технических наук Игорь Обозненко. Как кладоискатель, этот ученый-фанат стремится найти свое El Dorado. Для него такой "золотой страной" есть решение сложнейшей проблемы гидроакустики – классификации подводных объектов (впоследствии И.Л. Обозненко станет действительным членом Американского акустического общества). Студент-третьекурсник Владимир Скринченко вычисляет эллиптические функции Ляме-Матье на арифмометре времен Третьего Рейха "Rheinmetall". Под грохот арифмометра Обозненко дискутирует с Леонидом Тарадановым по поводу формы образцов импульсов на экране осциллографа. За стеклянной кафедральной перегородкой работают верные бойцы Всеволода Геранина – Леонид Красный и Аркадий Продеус (ныне – профессор кафедры акустики). А тем временем сам шеф мчится по коридорам институтских корпусов с тяжелым портфелем, всегда переполненным бумагами. По запросу коллег "Там докторская?" Геранин осторожно протирает стеклышки своих очков и загадочно отвечает: "Шинково-рублена". Лукавый ответ: там действительно скрывалась его докторская диссертация. Но это был его секрет…
Золотая осень
Золотая осень 67-го. Возле кинотеатра имени Александра Довженка, расположенного на Брест-Литовском проспекте почти напротив КПИ, – толпа: фестиваль французских фильмов. На экране – оскароносные "Мужчина и женщина" Клода Лелюша и "Гран-при" Джона Франкенгаймера. Анук Эме, Жан-Луи Трентиньян, Ив Монтан, красавец Нино Барлини… – мы успеваем увидеть их и почувствовать знаменитый французский шарм.
Государством под названием СССР руководил тогда Леонид Брежнев, период правления которого историки позже назвали "эпохой застоя". В те времена мы, студенты, слушали с магнитофона "Днепр-10" хрипловатый голос Высоцкого под гитарный аккомпанемент, из транзисторных приемников "Спидола" – "западные голоса", едва пробивавшиеся сквозь хрипение радиопомех. Жить и выживать в не очень богатой ни хлебом, ни зрелищами советской стране помогала нам молодость и чувство юмора.
Мы еще не знали тогда Жванецкого. Но здесь нам повезло: среди нас нашелся свой король юмора – Виктор Иванов. Господь подарил ему идеальное чувство юмора. Шедевры своих остроумий он творил, казалось, на ровном месте, из ничего – на улице и в кинотеатре, на лекциях и даже на колхозном поле.
В нашей студенческой ячейке собралось целое созвездие ярких личностей. Кроме науки, мы восхищались и другим. Некоторые из нас играли музыку Beatles в рок-ансамбле (Владимир Скринченко), а некоторые увлекались джазом (Эд Несвижский). Первые шаги на газетном поприще делали Александр Беленький (в будущем – известный спортивный журналист) и Владимир Янковый, который впоследствии много лет был главным редактором "Киевского политехника". Наш друг Борис Нищета (по псевдониму – Борис Марков) фанатично увлекался живописью.
Казалось, молодость бесконечна; но вдруг все оборвалось…
Начало золотой осени нашей жизни совпало с эпохой исторических изменений в жизни нашей страны. Украина обрела независимость, но процесс резкой дифференциации населения по доходам начала 90-х годов привел к появлению кучки многочисленных олигархов. Обратной стороной их стремительного обогащения стала трагедия миллионов людей.
Не обошла она и наших товарищей, студентов КПИ 60-х. К сожалению, мы потеряли тогда многих из них. Вечная память каждому!
Поздравляем, Alma Mater!
Кафедра акустики отметила свой 85-летний юбилей. Университет готовится к своему 125-летию.
85 лет – много ли это мало в истории человечества? А 125 лет?
Мы, студенты 60-х, поздравляем нашу Alma Мater, поздравляем и студентов ІІІ тысячелетия! Тех, кто и дальше будет поддерживать славные традиции корифеев отечественной акустики.
Судьба разбрасывала нас по миру. Многих бывших студентов-акустиков можно встретить в Германии и Франции, США и Канаде и даже в Бразилии. Но и сейчас мы время от времени собираемся вместе. Нам есть кого вспомнить…
В 1991-м году ушел в вечность Марк Ильич Карновский; 14 лет спустя – Игорь Леонидович Обозненко. А дальше отошли в замиры другие его коллеги с кафедры – Валерий Галаненко, Борис Шоцкий и Леонид Тараданов.
С удивительной скоростью идет время...
Теперь бронзовый Яковченко прикипел к постаменту с верным ему Фанфаном в сквере напротив театра Ивана Франка, а бронзовый барельеф Виктора Некрасова застыл на фасаде дома № 15 в Пассаже, где писатель жил более четверти века. А мы...
...А мы так же, как и более полувека назад, студенты КПИ 60-х.
Нас осталось так мало, но мы не скучаем…
Молодость, как первую любовь, не забыть никогда! Gaudeamus!