После окончания Второй мировой войны отношения между СССР и США резко обострились. Начиная с 1946 года в США разрабатывались планы ядерного нападения на Советский Союз. В 1946 году Пентагон разработал план "Клещи", согласно которому предполагалось сброс 50 авиационных ядерных бомб на 20 городов СССР. В 1948 году в плане "Испепеляющий жар" говорилось уже о применении 133 ядерных авиабомб по 70 городам СССР. Через год эти цифры увеличились до 300 авиабомб и 200 городов. В конце 1960 года, уже имея на вооружении баллистические ракеты, Пентагон планировал ядерный удар по 3423 целям на территории СССР. Дислоцированные в Великобритании, Турции, Италии американские ракеты держали под прицелом всю европейскую часть СССР.
В такой сложной обстановке руководство Советского Союза определило задачи быстрее создать и развернуть старты с межконтинентальными баллистическими ракетами (МБР), которые могли бы с территории СССР поражать стратегические объекты на территории США.
Межконтинентальная ракета Р-7А С.П.Королева имела сложную, дорогую и легко уязвимую стартовую систему. Подготовка ее к пуску занимала более 20 часов. Нужны были новые МБР с высокой степенью готовности. Такими должны были стать ракеты Р-16, разработанные в КБ Янгеля.
Летные испытания первой МБР Р-16 начались в октябре 1960 на полигоне Байконур под руководством председателя Государственной комиссии маршала М.И.Неделина и технического руководителя М.К.Янгеля. Первая ракета была доставлена в монтажно-испытательный корпус 26 сентября 1960 г. С утра и до позднего вечера военные и гражданские специалисты проводили испытания, а ночью под контролем военпредов заводчане выполняли необходимые доработки. Каждый день маршал М.И.Неделин лично докладывал о ходе подготовки к пуску главе государства Н.С.Хрущеву.
21 октября 1960 г. ракету вывезли на стартовую позицию площадки 41. 23 октября ракету заправили компонентами топлива, сжатыми газами и начали подготовку ее к пуску, назначенному на 19.00.
На ракете применялись самовоспламеняющиеся и токсичные компоненты топлива: окислитель (азотный тетроксид) и топливо (несимметричный диметилгидразин), которые подавались в камеру сгорания турбонасосными агрегатами (ТНА). Для надежной герметизации топливных баков и подводящих трубопроводов при входе в ТНА устанавливались специальные разделительные устройства - пиромембраны.
23 октября в 18.00, в соответствии с технологическим графиком сначала должны были быть подорванными мембраны первой и второй ступеней по линии окислителя как безопасного в пожарном отношении компонента. Убедившись в герметичности системы, можно было подрывать мембраны по линии горючего.
Выполняя полученную команду, ответственные за двигатели по пояс залезли в люки хвостового отсека первой степени и стали слушать, когда состоится подрыв мембран, чтобы подтвердить, что двигатель готов к пуску. Их срабатывание контролировалось на слух, поскольку испытатели еще не имели аппаратуры, с помощью которой можно было бы определить срабатывание пиромембран, а в хвостовом отсеке было темно. Поскольку первыми должны подрываться мембраны окислителя второй ступени, внимание было направлено вверх. Вдруг раздался звук в хвостовом отсеке первой степени, а через несколько секунд в районе двигателя первой ступени произошла яркая вспышка и хвостовой отсек наполнился запахом сгоревшего пороха. С помощью переносных ламп специалисты осмотрели хвостовой отсек первой ступени и выяснили, что вместо пиромембран магистрали окислителя второй ступени сработали пиромембраны магистрали горючего первой ступени. А по копоти определили, что произошел самопроизвольный подрыв пиропатронов отсеченного клапана газогенератора первого блока маршевого двигателя первой ступени. Было объявлено часовую задержку пуска.
В заправленном состоянии ракета Р-16 могла стоять 24 часа. Далее уплотнения, манжеты, прокладки могли разрушиться компонентами топлива. Если пуск отменить, то нужно слить топливо, отправить ракету на завод, там перебирать двигатели, менять все уплотнения и т. д. Подготовка к пуску второй ракеты продолжалась бы не менее месяца.
На экстренном заседании комиссии техническое руководство предложило заменить пиропатроны отсечных клапанов сработавших прямо на старте, без слива компонентов топлива. Военные согласились, и пуск перенесли на 19.00 24 октября.
Чтобы продолжить подготовку ракеты к пуску, необходимо было выяснить и устранить причину подрыва пиропатронов. И пока специалисты на слух и запах устанавливали факт срабатывания пиромембран, сгоревшие пиропатроны замыкали электрическую цепь, что проходила через главный распределитель (ГР) системы управления первой степени.
Поздно вечером 23 октября обнаружили, что изоляция одного из жгутов была полностью расплавленная, и произошло короткое замыкание. В этом и была причина несанкционированного срабатывания пиропатронов отсечного клапана газогенератора первого блока маршевого двигателя первой ступени ракеты. Опасную операцию по замене ГР системы управления и отсечных пироклапанив газогенератора перенесли на 24 октября.
Решение о замене ОС системы управления на заправленной ракете с подорванными мембранами было связано с большим риском. Но Государственная комиссия пошла на это.
Утром 24 октября специалисты занялись устранением дефектов, выявленных накануне. Во второй половине дня, на последнем заседании Государственной комиссии было заслушано сообщение о том, что нарушение последовательности подачи команд, которое привело к самопроизвольному срабатывания мембран, стало следствием проектных и производственных дефектов пульта подрыва, разработанного ОКБ-692 (г. Харьков).
Чтобы исключить возникновение ложных команд, комиссия приняла, как показал поставарийный анализ, роковое решение - за 30-минутной готовности к пуску сделать переустановку шаговых двигателей системы управления в выходное (нулевое) состояние со специально разработанного пульта. Члены комиссии не учли, что бортовая ампульная батарея уже будет по часовой готовности установлена на ракету и подключена штатно. В результате на бортовой шине второй степени появится напряжение. Не учли они и того, что все блокировки, препятствующие запуску двигателя второй ступени, были сняты во время предыдущих операций.
Примерно за час до аварии были прорваны разделительные пиромембраны топливных баков второй ступени. Для надежности эту операцию проводили не из дефектного пульта подрыва пиромембран, а вручную, от отдельных источников питания. Было проверено герметичность магистралей и подключены ампульные батареи.
В 18.45 при движении в исходное состояние программный токораспределитель выдал команду на срабатывание электропневмоклапану наддува пусковых бачков маршевого двигателя второй ступени. Двигатель запустился. Пламя мгновенно прожгло бак окислителя первой ступени, затем разрушился бак горючего первой ступени, произошло интенсивное возгорание более 120 т компонентов топлива. Волны пламени распространялись с большой скоростью, поглощая все на своем пути.
Взрывное догорание продолжалось не более одной минуты и распространилось на десятки метров от старта. Компоненты топлива выплеснулись из баков, облили испытателей, которые были снизу. Люди сгорали мгновенно. Те, кто оказался на площадках обслуживания, прыгали прямо в огонь, пытаясь уйти от горящей ракеты.
Специальная машина с аварийно-спасательной командой сразу же въехала на территорию, и спасатели принялись помогать охваченным пламенем людям, сбивать с них огонь, тушить одежду песком (ничего другого не было). Пожар после выгорания компонентов топлива продолжался еще 2 часа. Догорало все, что могло гореть, - агрегаты и сооружения, оборудование и кабельные коммуникации. Уцелели только двигатели первой и второй ступеней, изготовленные из специальных жаропрочных сталей.
М.К.Янгель за несколько минут до взрыва пошел в курилку. Только зажег спичку, как раздался взрыв. Рискуя жизнью, он бросился спасать людей из огненного ада. Сослуживцы силой вывели его с ожогами рук, со старта. Но, едва забинтовав руки, он снова вернулся на горящий старт.
Именно М.К. Янгель, с перебинтованными руками, глубоко травмированный отправил в Москву шифровку о трагедии.
Через несколько часов на Байконур вылетели члены правительственной комиссии во главе с Председателем Верховного Совета СССР Л.И. Брежневым. В течении ночи на полигон прибыли госпитали из Москвы, Ленинграда, Ростова-на-Дону. Пострадавшим оказывали первую помощь в госпитале на площадке 10. Всех, кто нуждался в пересадке кожи, отвезли в Центральный военный шпиталь им. Бурденка в Москву.
В катастрофе, по официальным данным, погибло 57 военно-служащих и 17 гражданских специалистов (по другим данным, погибли и умерли от ран и ожогов 126 человек, а более 50 человек получили ранения и ожоги). Среди погибших: главный маршал артиллерии М.И. Неделин, главный конструктор системы управления Б. Коноплев, заместители главного конструктора ракеты В.А. Конечный и Л.А. Берлин, заместитель главного конструктора двигателя Г.Ф. Фирсов, заместитель начальника полигона полковник А.И.Носов, начальники управлений полигона Е.И.Осташев и Р.М.Григорьянц.
27 октября 1960 г. в Солдатском парке г. Ленинск (ныне Байконур) в братской могиле были похоронены 54 военнослужащих, а цинковые гробы с телами гражданских специалистов самолетами отправили на их Родину: в Москву, Днепропетровск, Харьков, Киев, Загорск. Урну с прахом Главкома РВСН главного маршала артиллерии М.И. Неделина установлено в Кремлевской стене.
Семьям погибших была предоставлена возможность выбора места проживания в любом городе СССР с предоставлением квартир. Для организации переезда семей выделили сопровождающих. Согласно Постановлению Правительства, семьям погибших назначили по тем временам хорошие пенсии. Всем пострадавшим, которые лежали в госпитале, дали возможность выбрать по желанию место работы или службы в любом городе страны.
А уже 2 февраля 1961 г. был проведен успешный пуск второй ракеты Р-16. В октябре 1961 года первую МБР Р-16 приняли на вооружение.
Ровно через три года, 24 октября 1963 г., случилась еще одна трагедия. После завершения комплексных испытаний ракеты С.П.Королева Р-9А в шахтной пусковой установке на площадке 70 из-за значительной концентрации кислорода произошел пожар. Погибли семь военнослужащих и один гражданский специалист.
После этой аварии на Байконуре работы с ракетно-космической техникой 24 октября не проводятся. В этот день жители города приходят с цветами в Солдатский парк к братским могилам, чтобы почтить память погибших ракетчиков.
30 лет катастрофы на Байконуре были засекреченными. Первые публикации о них появились в 1990 г. в газетах «Красная звезда» («Это произошло на Байконуре") и "Днепр вечерний" ("Они были первыми").
Я прибыл на Байконур для прохождения службы в начале июля 1964 года, и первое, что увидел в Солдатском парке - две братские могилы погибших ракетчиков 24.10.1960 г. и 24.10.1963 г.. Меня поразило количество погибших, ведь войны не было. Мой однокурсник Вадим Николин, который проходил срочную службу в 1960 г. на площадке 43, рассказал мне о катастрофе и предупредил, чтобы я никому об этом не говорил. За 20-летнюю службу на космодроме мы ни разу не пропустили традиционную церемонию возложения цветов к памятникам погибшим. Тем более, что начал я службу на той шахтной пусковой установке, на которой произошла трагедия 24 октября 1963 года.
Уже в Киеве я, как председатель Совета ветеранов Байконура, узнал из письма ветерана Байконура Юрия Николаевича Петровнина о том, что в Украине проживают родственники погибших ракетчиков и гражданских специалистов. Он обратился ко мне с просьбой найти телефоны, уточнить адреса родственников погибших ракетчиков. Тогда я впервые познакомился с членами семей этих героев.
Впервые в Киеве широко заговорили об этой трагедии в 2005 году, в год 45-летия со дня катастрофы. По решению Киевского бюро Совета ветеранов космодрома Байконур, 24 октября 2005 г. в Музее космонавтики мы собрали родственников погибших, ветеранов космодромов Байконур, Капустин Яр, Плесецк, и с тех пор ежегодно проводим День Памяти в Музее космонавтики.
А на Байконуре ежегодно 24 октября проходит траурная церемония - сначала у братских могил в Солдатском парке, а затем на площадке 41, где произошла катастрофа. Летит время - теперь уже дети и внуки приезжают сюда, чтобы возложить цветы и молча постоять над могилой своих родителей и дедов.
Ракета Р-16 на старте Взрыв ракеты Р-16 24 октября 1960 г. Остатки ракеты Р-16 после аварии 24 октября 1960 г. Памятник ракетчикам, погибших 24 октября 1960 г. Родствиники погибших ракетчиков на площадке 41 - месте трагедии
