В этом году исполнилось 400 лет со дня рождения Тито Ливио Бураттини. Историки до сих пор не пришли к единому мнению относительно того, кем он был - выдающимся ученым и изобретателем или ловким авантюристом. Но то, что он оставил после себя чрезвычайно яркий след во многих очень далеких друг от друга областях человеческой деятельности, не вызывает ни у кого никаких сомнений.
Мальчик с Агордо
Фамилия Бураттини, наверное, в большинства читателей сразу ассоциируется с главным персонажем веселой и доброй сказки Алексея Толстого "Приключения Буратино". Впрочем, Тито Ливио Бураттини, о котором пойдет речь ниже, не имеет к ней никакого отношения. Правда, он все-таки мог бы стать героем романа, да еще и авантюрного, потому что жил он азартно, имел искренних друзей и заклятых врагов, и за свою жизнь успел сделать очень много. Но ассоциация с кукольным героем все же ошибочна: просто фамилия его происходит от итальянского слова вurattino, которое переводится как "марионетка".
На самом деле, людей, которые зарабатывали бы на жизнь кукольными спектаклями, среди близких родственников нашего героя не найти - семья была уважаемой, и в городке Агордо, который входил тогда в Венецианскую республику, одной из самых богатых. Кстати, дом, в котором четыре века назад, 8 марта 1617 года, родился мальчик, получивший имя Тито Ливио, сохранился до сих пор. Он, украшенный мемориальной доской в честь бывшего своего жителя, стоит на центральной площади города.
Заметим, что имя, которое дали новорожденному родители, свидетельствует о том, что они не чурались науки, ведь именно так звали выдающегося древнеримского историка Тита Ливия. Правда, так звали и деда малыша, но это только лишний раз подтверждает, что его семья была весьма образованной. Тяготение к знаниям обычно вещь наследственная, поэтому не удивительно, что и младший Бураттини стал в конце концов одним из самых образованных людей своего времени.
Действительно, имя Тито Ливио Бураттини (или Титуса Ливиуса Боратини или Буратино) является очень широко известным в Европе. Это и неудивительно: итальянский мальчик вырос и стал ученым и инженером с чрезвычайно широким кругом интересов и умений. Он оставил след в археологии, математике, астрономии, оптике, архитектуре, а также - ... в самолетостроении. А еще он создал счетную машину собственной конструкции и многое другое. Поэтому в родном Агордо его очень уважают - даже начальной школе присвоили его имя.
Однако, о первых школьных годах самого юного Тито Ливио точно неизвестно. А вот о том, что став юношей, он изучал математику, физику и архитектуру в знаменитом Падуанском университете и в Венеции, историки знают.
Египетские путешествия
Обучение Бураттини завершилось в 1637 году. В том же году он отправился в Египет изучать восточные языки и знакомиться с древностями. Некоторое время он даже работал ассистентом английского математика, астронома и антиквара Джона Гривза, исследуя исторические артефакты и пирамиды. Вместе они обмерили несколько пирамид, в том числе и пирамиду Хеопса в Гизе, обелисков и памятников времен фараонов и составили планы некоторых исторических городов, в том числе и Александрии, Мемфиса и Гелиополя. Результатом этой работы стала известная книга Гривза "Pyramidographia" ( "Пирамидография", 1646 г.). Кроме того, Тито Ливио Бураттини сделал зарисовки древних зданий и снаряжения, которые позже использовал как иллюстрации к своей книге "Oedipus Aegyptiacus" ( "Эдип Египетский", 1642 г.) известный немецкий ученый Атанасиус Кирхер, который попытался в ней дешифровать египетские иероглифы.
Возвращение в Европу
Бураттини вернулся в Европу лишь в 1641 году, и довольно быстро нашел место, где можно было приложить силы и знания. Некоторое время он пробыл в Германии, но уже в следующем году был приглашен на службу в польский Королевский двор. Почему в польский, и кто именно порекомендовал его королю Владиславу IV, сказать трудно, впрочем, несмотря на то, что при дворе были и другие итальянцы, можно предположить, что это был кто-то из земляков. На предложение он согласился и на несколько лет поселился в Кракове. И не ошибся: новое место службы оказалось и чрезвычайно удачным приложения многочисленных талантов Тито Ливио. Король и, особенно, королева Мария-Луиза де Гонзага считались и действительно были покровителями искусств и наук, поэтому компания, в которую попал молодой Бураттини, оказалась чрезвычайно интересной. Он подружился с учеником Галилео Галилея профессором Ягеллонского университета Станиславом Пудловским, выдающимся польским астрономом и конструктором телескопов Яном (или Йоханнесом) Гевелием и другими учеными, с которыми работал над несколькими, выражаясь современным языком, проектами. Кстати, среди его друзей был и королевский секретарь Пьер де Нойер, поэтому, несмотря на молодость, авторитетом среди придворных он пользовался большим.
Впрочем, то ли за неусидчивости, то ли по какой другой причине, он вдруг все бросил, уехал в Италию, а оттуда во второй раз отправился в Египет. Но на этот раз путешествие было недолгим, и, судя по всему, не очень плодотворным, и уже 1647 года он снова приехал в Польшу, и не один, а с братом Филиппо. С тех пор оставлял Речь Посполитую лишь изредка - выполняя во время шведского нашествия на Польшу в Австрии и Италии дипломатические миссии с целью добиться финансовой помощи от Габсбургов и Медичи.
Орнитоптер, счетная машина, водяные часы и прочее
Возвратился в Польшу Бураттини с интересными идеями и вскоре представил на суд короля свою новую работу - модель летательного аппарата, тяжелее воздуха. Это был орнитоптер-махолет, который можно было бы назвать развитием идей Леонардо да Винчи, если бы те идеи были тогда хоть кому-то известными (чертежи подобного аппарата остались только в заметках великого флорентийца, о которых в те времена никто еще и не слышал). Таким образом это была вполне оригинальная конструкция. Автор считал, что такая машина должна быть оборудованной четырьмя парами крыльев, причем по меньшей мере две из них должны двигаться как птичьи крылья - их должны были приводить в движение две (по другим данным - три) человека. В случае поломки крыльев разработчик предусмотрел даже парашют, который раскрывался с помощью пружин. Свой аппарат Тито Ливио Бураттини назвал "Dragon Volant". К сожалению, более или менее разборчивых чертежей этой конструкции до нашего времени не дошло (сохранилось только три не слишком удачных рисунка в двух рукописях Бураттини, один из которых хранится в Национальной библиотеке Франции, а два других - в архиве Парижской академии наук), поэтому разные исследователи принципы ее работы описывают немного по-разному. Более-менее достоверно известно лишь то, что Бураттини продемонстрировал Владиславу IV ее модель размером примерно в полтора метра с крыльями, которые двигали пружины. "Самолетик" не только оторвался от земли, но и поднял пассажира - обычную кошку. Конструктор утверждал, что его аппарат сможет преодолевать расстояние от Варшавы до Константинополя за 12 часов. Сведения о чудо-корабле быстро разнеслись по всей Европе, а король так проникся увиденным, что, по некоторым данным, выделил из королевской казны на строительство полномасштабного образца 500 талеров. Получил ли Тито Ливио Бураттини эти деньги, и чем завершилась эпопея со строительством воздушного судна, впрочем, неизвестно. Наверное ничем, потому что за несколько месяцев власть в стране изменилась: король Владислав IV умер, а его место на троне занял Ян II Казимир.
В 1650 году Бураттини получил новое назначение - он стал королевским архитектором. Правда, сооружений, автором проектов которых был лично он, не осталось, впрочем, он осуществлял и руководство сооружением и реконструкцией зданий, спроектированных другими итальянскими зодчими. Например, он участвовал в реконструкции дворца короля Яна Казимира "Вилла Региа" (возле него он построил и собственный деревянный дом), реконструкции Уяздивского замка в Варшаве и др.
Кстати, именно в Уяздивском замке он устроил астрономическую обсерваторию, где в 1665 году открыл темные и светлые области на Венере. Интересно, что наблюдения он проводил с помощью усовершенствованных собственноручно телескопов, так как активно занимался механикой и оптикой. Среди других его изобретений того времени следует упомянуть еще и водяные часы особой конструкции.
А еще в те годы его чрезвычайно занимала идея разработки счетной машины. Некоторые известные европейские ученые работали над подобными проектами уже несколько десятилетий. Самой известной из реализованных в материале таких машин стала арифметическая машина Блеза Паскаля, или, как ее еще называют, "колесо Паскаля". Один из ее образцов Паскаль подарил польской королеве Марии-Луизе Гонзаго и, безусловно, Бураттини ознакомился с тем, как она устроена и как работает. Занозистого итальянца можно было обвинить в чем угодно, кроме неверия в собственные силы, и он решил внести в это дело свою лепту. В начале или в середине пятидесятых годов он создал вычислительное устройство. "Циклографо" (так назвал свое творение Бураттини) что представляло собой тонкий медный диск с укрепленными на нем соответствующим образом отградуированными восемнадцатью дисками. Девять дисков большего диаметра могли передавать вращение дискам диаметра меньшего для проведения вычислений. Машина предназначалась прежде всего для финансовых расчетов, очень непростых в условиях, когда по всей Европе свободно ходили монеты, которые чеканились в разных странах и даже городах, так что имели очень разную стоимость. Свой вычислительный прибор Бураттини преподнес великому герцогу тосканскому Фердинандо ІІ ди Медичи, которому был представлен во время одного из дипломатических вояжей в Италию. Сейчас он экспонируется в Музее истории науки (его еще называют Музеем Галилея) во Флоренции.
(Продолжение следует)