Несколько дней в Инстаграмме ходил флеш-моб «Моя последняя фотография до войны». Я не приобщалась – слишком больно было на это смотреть. Мои последние фото в телефоне это скриншоты сообщений разных знакомых о том, что «все будет хорошо, я знаю». Последнее такое сообщение я получила где-то в 2 ночи 24 февраля. А в 5 утра началась война.
За эти дни я, как и большинство, пережила ужасающие эмоциональные перепады. От возбуждения до ужаса, от ненависти к унынию. Этот комментарий я переписывала раз 10 наверняка – потому что как ни пыталась рефлексировать, до сих пор сложно понять, что я чувствую на самом деле. У меня стерлись временные рамки как таковые – я не помню какой сегодня день и уже начинаю путать какой это день войны. Несколько дней назад был диалог с подругой:
– Какой сегодня день?
- Помню, что недавно было воскресенье, не помню когда.
– Сегодня пятница.
Это удивительно. Прошло всего 11 дней, а я уже не понимаю, что можно было жить иначе. В какой-то момент поймала себя на мысли, что начинаю злостно реагировать на людей, живущих «нормальной» жизнью. Даже если это германские подростки или американские преподаватели. Как вы можете ходить на вечеринки, когда у нас война?
А потом я просто… подумала. Попробовала.
За мои 20 лет жизни, к сожалению, в мире были войны, революции и вооруженные конфликты. Некоторые я поддерживала, за некоторыми следила, а о некоторых даже не знала. И продолжала жить нормальной жизнью. Продолжала радоваться жизни, гулять или ходить на вечеринки. Почему я осуждаю людей, которые делают то же, что еще несколько недель назад делала я сама?
Сейчас я не чувствую агрессию. Радуюсь за них. Спасибо им за любую поддержку. Умоляю выходить на митинги или присылать хоть какие-то минимальные средства нашей армии. И уверена, что совсем скоро и я смогу гулять по улочкам Киева, Херсона или Мариуполя. Никогда не было в Мариуполе. И в Харькове, кстати, тоже. Пообещала себе поехать туда после нашей победы – даже если от городов физически не останется ничего. Даже если я буду стоять на развалинах и буду плакать. Ибо даже когда архитектуру можно разрушить, сила и мощь города останется. Как и культура. И речь.
Сейчас я помогаю в гуманитарном штабе в моем родном городе: конечно, производительность не самая лучшая, но все же каждый делает, что может. Вышло так, что пришла я помогать фасовать гуманитарку, а осталась на переводы и коммуникацию. Общаюсь с иностранными партнерами, помогаю координировать гуманитарные центры с перевозчиками. Все еще есть ощущение того, что делаю недостаточно: мои друзья грузят вагоны, ездят в горячие точки, воюют наконец, а я пишу какие-то эмейлы и перевожу таблички. Но быстро отгоняю эти мысли и повторяю как мантру «каждый делает то, что может». Даже если просто живет.
Было очень приятно в штабе встретить КПИшников – как тернопольских, так и вынужденно переехавших. Шутили, что за 2-3 года, что учились вместе, виделись реже. Многие обнимались. Смеялись. Ибо, когда видишь единство и веришь в общую цель, иначе нельзя. Уже вошло в привычку спрашивать в электронных письмах к друзьям, близким и знакомым как они. И да, лучший ответ, который можно получить, – «тихо». Никогда не понимала ценности этого короткого слова. Как и никогда не понимала значение короткого слова «живые». Теперь понимаю.
На фото: Жители Ирпеня прячутся под разрушенным мостом во время авиа-налета (Источник фотографии )